книга 0
из серии
Ростов-на-Дону
2004г
Глава 1. Квартира №100
Серёжка носился по двору, как бешеный, и орал дурным голосом. По крайней мере, так считали старушки, сидящие на лавочке под пыльными тополями¹. И имели на это полное право: люди, которые успели забыть больше, чем мы с вами знаем, могут позволить себе иметь мнение по любому поводу. Правда, очень скоро им предстояло увидеть ТАКОЕ… Но пока этого не случилось, так что давайте оставим старушек и вернёмся к Серёжке.
На самом деле всё было интереснее. Серёжка был занят очень важным делом - он работал. И вовсе он не орал: это гудел мотор. А рука над головой была не рука, а крюк. Когда во двор вышла мама и спросила, чем он, собственно, занимается, Серёжка важно ответил:
- Я - монорельс!
Как объяснил Сергей-большой, монорельс - это такой поезд, у которого рельса всего одна, и она сверху. Поезд цепляется за неё крючками на колёсиках и очень быстро ездит. Сначала их, “монорельсов”, во дворе было четверо: Серёжка, Андрюшка, Таня и Сергей-большой. Но постепенно все разошлись кто куда и остался один Серёжка. Сейчас он как раз собирался доставить последних пассажиров - пластмассовых футболистов - на тайную стоянку за гаражами, и идти обедать.
Мама улыбнулась и спросила:
- А за хлебом монорельс может съездить?
За хлебом Серёжке явно не хотелось. Он попытался изобразить на лице сложное сочетание озабоченности, недомогания и срочного-опаздывания-по-очень-важному-делу. Но мама просто стояла и ждала, не обращая внимания на его ужимки. Он почесал ссадину на локте и согласился:
- Вообще-то у меня маршрут другой… Ну ладно, давай, - взял пакет, деньги и сходу врубил третью скорость: ходить босиком по асфальту в такую жару можно только в одном случае - если хотите узнать, как пахнут ваши жареные ноги. А вот бегать - даже приятно.
Мама посмотрела ему вслед и еще раз улыбнулась. Ну вылитый Буратино! Худой, длинноногий, и шевелюра - как горка стружек. Только нос короткий. А интересно, какие у Буратино были уши?
Вот так стояла и так вот думала о всяких пустяках. Странно. Обычно мамы чувствуют, когда должно случиться что-то неприятное. Но тут её интуиция не сработала. А впрочем, ничего странного: мамы обычно хорошо предчувствуют двойку по диктанту или порванную рубашку, а Серёжке предстояла неприятность совсем другая, посерьёзнее.
Магазин находился недалеко, с наружной стороны Серёжкиной девятиэтажки. У входа несколько человек ждали окончания перерыва. Одного из них, низенького толстяка с лохматой бородой и густыми бровями, Серёжка часто видел во дворе.
Звали его Иван Иваныч, но за глаза ребята называли его Добрый Бармалей. “Бармалей” - за внешность, а “Добрый” - за сущность. Он любил иногда поболтать с ребятами и даже с малышнёй разговаривал на равных. Знал ответы абсолютно на все вопросы и мог долго спорить о преимуществах спиннинга перед обычной удочкой. Молодёжь постарше обсуждала с ним вопросы посерьёзнее - задачки по тригонометрии, фильмы Бунюэля, или, например, какие цветы подарить девочке, если она тебе не очень нравится, но на день рождения к ней тебе сходить хочется.
Серёжка с ним общался мало - перед взрослыми заискивать не любил, свои проблемы старался решать сам, а серьёзного повода поговорить как-то не находилось.
Сейчас Бармалей явно нервничал: расхаживал взад-вперёд и посматривал на часы. Увидев Серёжку, он пошёл навстречу:
- Мальчик, ты ведь, кажется, в нашем доме живёшь?
- Да, в четвёртом подъезде.
- Отлично! А я - в третьем. Я очень спешу домой, а здесь ещё закрыто. Возьмёшь мне литр молока и булку хлеба?
- Хорошо.
- Квартира номер сто, - он вложил в Серёжкину ладошку деньги и побежал. - Да, и купи себе моро-женого! - крикнул он уже почти из-за угла.
Мороженое Серёжка покупать не стал: он любил фруктовое, а его в продаже не было. Зажав в кула-ке сдачу, он отправился искать сотую квартиру.
Вместо номера на двери было написано:
|
профессор Чиж И.И. |
Серёжка и раньше видел эту табличку, когда заходил в третий подъезд. Считалось, что именно из-за неё их дом в городе назывался “профессорский”.
Вместо звонка откуда-то из-под таблички раздался механический голос:
- От-кры-то. Вхо-ди-те.
Сергей вошёл, аккуратно прикрыв за собой дверь, повернулся и чуть не выронил пакет с продуктами - прямо на него из комнаты глядел огромный Змей Горыныч!
Вернее, видна была только голова, занимающая почти половину дверного проёма. На Серёжкино счастье, она была неподвижна, только светились в полумраке коридора громадные белые зубы. Если бы она шевельнулась или произнесла что-нибудь типа “русским духом пахнет”, его сердце могло бы не выдержать.
Понемногу придя в себя, мальчик тихо приблизился и осмотрел чудовище.
Оно было очень похоже на драконов из сказочных фильмов. Туловище занимало почти весь зал. Хвост уходил дальше в спальню, так что в дверь можно было пролезть только по нему. Гребень на спине загнулся, уткнувшись в потолок, а четыре мощные лапы были завернуты под брюхо. У дракона было три головы на длинных шеях: средняя протянута в прихожую, а две другие повёрнуты в стороны.
“Наверное, Бармалей - профессор кукольных наук и делает дракона для фильма, - подумал Серёжка. Это его окончательно успокоило. Он осторожно потрогал кожу чудища, покрытую крупными твёрдыми чешуями. - А интересно, как они его вытащат из квартиры?”
Профессора нигде не было видно. Сергей протиснулся мимо драконьей головы на кухню. Она оказа-лась мало похожа на обычные кухни, а больше всего напоминала химическую лабораторию: на полках стояли разнообразные сосуды с цветными порошками и жидкостями, а почти всю поверхность стола занимала сложная конструкция из стеклянных колб и трубок.
Серёжка поставил на краешек стола хлеб и молоко, рядом положил сдачу.
И тут он уловил приятный запах, от которого мгновенно потекли слюнки. На столе, между двумя колбами, стоял химический стакан с бело-розовым порошком и прямо-таки благоухал фруктовым мороженым и ещё массой вкусных вещей.
Такого испытания Серёжка, не евший ничего уже целую вечность, выдержать не мог.
“Это добавка для мороженого”, - решил он, - “Наверное, профессор разрешил бы мне её попробовать!”
Он взял со стола стеклянную лопатку, зачерпнул немного порошка и проглотил. Было очень вкусно.
Вкусно было настолько, что у него закружилась голова и глаза заполнились зелёным туманом, через который поплыли разноцветные круги.
- Эй! Осторожно! - в дверях появился профессор. Он бросился к Серёжке, но было поздно: мальчик исчез. На пол упали его шорты, трусики и футболка, внутри которых уже никого не было. Из кармана шорт растерянно выглядывали пластмассовые футболисты.
* * *